У главных персонажей этой, немного сентиментальной, истории имен не было. Кроликов звали просто кроликами, кошку — кошкой. Еще были индюки и куры. И только белая собака имела кличку: за несколько рыжеватых пятен на морде и лапах ее звали Рыжиком. Все они жили на лесном кордоне и целый день до прихода хозяев были предоставлены самим себе. Здесь никогда не было ссор и драк, только глуповатые индейки иногда самым грубым образом сводили какие-то счеты друг с другом.
Весь снег на полянке, на маленьком огородике с тремя кустами смородины, вокруг дома и сарая был истоптан следами. Даже опытные охотники, заходившие сюда, удивлялись заячьей смелости, не сомневаясь в том, что ночью зайцы скачут здесь у самого крыльца, не боясь дворняжки. Кому в голову придет подумать о кролике не в клетке? Кругом-то лес, дремучий лес с трущобами, и какие могут быть в нем кролики? Зайцы.
А это старая крольчиха и трое ее рослых детей вытаптывали на снегу целые тропы похожих на заячьи следов. Но речь не о том, как попадали впросак охотники. С ними и не такое случалось. Необыкновенной была дружба животных.
Кроликов опекали собака и кошка. Когда эти длинноухие тихони вылезали из-под стога, где отсиживались почти весь день, и отправлялись пастись, между ними и стеной темного леса всегда был Рыжик. А осенние вечера и ночи были тревожными: ревели и бились за огородом олени, зло рюхали кабаны, неясыти орали с высоких дубов. А Рыжик терпеливо лежал, прислушиваясь ко всем шорохам, кого-то пугал лаем и никогда не подгонял, не торопил эту семью. Лишь иногда из-за своего собачьего легкомыслия или с тоски по своим он покидал друзей и убегал на соседний кордон, где пропадал сутки, а то и больше.
В одну из таких отлучек я и увидел поразившую меня сцену. Все четыре кролика подбирали просыпанный у крыльца ячмень (индюки и куры уже спали), как вдруг из-под крыльца выскользнула красивая дымчатая кошечка и со всех ног бросилась к ним. А те и ухом не повели. Подняв хвост торчком, кошечка по очереди потерлась боком о бока крольчихи и трех крольчат. А потом еще и еще. Сразу стало понятно, что это давние друзья, что она хочет сделать приятное каждому. (Когда кошка трется о вашу ногу, это вовсе не проявление ее эгоизма. Она не себе доставляет удовольствие.) Кошка радовалась встрече, но что-то ее беспокоило: она была все время настороже, то и дело тревожно оглядывалась по сторонам.
При следующей такой же встрече стало понятно, что тревожило кошку. Она боялась Рыжика. Боялась не потому, что вечно враждовали их роды, а потому, что Рыжик ревниво отгонял ее от кроликов, не проявляя без них никакой враждебности. И только. Так же и кошка не позволяла приблизиться к кормушке ни курам, ни индейкам, когда туда днем подходили кролики. Маленькая кошка смело бросалась на индюшачье стадо, и полтора десятка здоровенных и не трусливых птиц разбегались от нее. Куры — те сами уходили за сарай, когда видели приятелей вместе. Лишь три овцы были безразличны ко всем, и все были равнодушны к ним.
Как же все началось? Егерь еще летом увидел, как из клетки, где сидела серая крольчиха с тремя слепыми сосунками, выскочила маленькая кошка. Быстрым движением он схватил палку, но опоздал: бросить было уже не в кого. Решил посмотреть, сколько осталось в живых. А живы были все. Егерь уже видел такое явление когда по hipway.ru/england ездил в Англию на фермерские угодья, и не удивился. Кошка была прощена и помилована. И никому не ведомо, как в темном кроличьем гнезде возникла эта дружба, где в ином случае непременно пролилась бы кровь.
После того как подросли крольчата, егерь решил: пусть они сами кормятся возле дома. Уйти, мол, никуда не уйдут, а мне забот меньше. И выпустил всех четверых. Здесь и принял всех под свое собачье покровительство общительный Рыжик, обрадовавшись компании. А то все один да один. Пес даже к соседям перестал бегать ежедневно, но все-таки совсем не забывал. Он сначала пытался играть с кроликами. Но какие у тех игры? Подпрыгнут с каким-нибудь вывертом и все. Ни шутливой борьбы, ни погони друг за другом до упаду, ни припугнуть никого, ни поймать.
А кролики? Те никак не выражали признательности ни собаке, ни кошке, хотя хорошо знали обеих, и когда на кордой приблудился черно-пегий кот, они сразу насторожились. А во всем прочем были внешне безразличны и к заботе, и к опеке, которые так бескорыстно проявляли их друзья.
Похожие записи
Комментариев нет
Оставить комментарий или два