Ночная песня жаворонка

Такого названия нет ни у одной из наших птиц, но жаворонок, который поет по ночам, есть. Даже летом, когда так долог день, когда едва не сходятся вместе зори двух дней, вечером чаще смотришь на гаснущий закат, чем на быстро темнеющий восточный край неба, стараясь угадать погоду на завтра или любуясь игрой последних лучей на причудливо вздыбленных облаках. А в это время за спиной пильчатая, черная стена леса постепенно сливается с чернотой неба.

Негромко чиркнула последняя овсянка, устраиваясь на ночь; хохотнул, вспомнив что-то, черный дрозд, и почти сразу за ними замурлыкали с деревьев козодои. Один — рядом, другой — поодаль, третий где-то между ними место занял. Их мягкое, переливчатое урчание почти не нарушает тишины, и постепенно его перестаешь замечать. А может быть, козодои, совершив обязательный вечерний ритуал, и на самом деле смолкли и начали бесшумно гоняться за бабочками, жуками, комарами, которые, дождавшись ночи, несметным числом поднялись в воздух. Прошли соловьиные ночи, и на дремлющий лес, на его поляны и опушки опускается огромная, ничем и никем не тревожимая тишина.

Сияет семью звездами Большая Медведица, и словно в такт их мерцанию в одно неуловимое мгновение, без всякого вступления с ночного неба раздается звучная трель. За ней — другая, похожая, но только в ином темпе. Без всякого перехода начинается третье колено, за ним повторение первого. «Лю-лю-лю-лю-лю-юли-юли-юли-ля-ля-ля-ля-ля-юли-юли...». Песня льется из одной точки небосвода, будто певец сидит на макушке необыкновенной высоты дерева. Всю ночь его флейтовый, мягкий напев из трех нот, не утомляя и не раздражая, будет звучать без единой паузы с безупречной чистотой каждого слога и оборвется внезапно перед рассветом.

Никто не будет мешать ему: соловьям не до песен, не слышно камышевок с реки, совы летают у самой земли. Лишь перед утром снова заурчат козодои, да начнет свой сбивчивый счет спросонку кукушка. В следующую полночь все повторится снова. С той же невидимой вершины будут падать с неба, переливаясь и замирая, те же убаюкивающие и успокаивающие трели. А днем окажется, что нет здесь ни одного высокого дерева, что только трухлявые пни в два обхвата уцелели в редковатом сосняке от древних- лесных исполинов. Значит, песню ту пел ночной солист не на дереве, а в воздухе, на лету.

Это юла, лесной жаворонок. По песне так назван. Он сродни полевому жаворонку, только поменьше, с небольшим зачесом вроде хохолка. Они и прилетают весной частенько день в день, заявляя о своем прибытии песней. Но если полевой весной поет почти на всем пролетном пути, то юла — только там, где будет гнездо. А в этом она отличается удивительным постоянством. На случайную встречу с ней рассчитывать трудно: из года в год над одними и теми же полянами, у одних и тех же опушек Хреновскрго и Усманского боров, повиснув на стометровой высоте, апрельским утром разливаются юлы.

Да, весной поют днем, а с наступлением летней жары становятся настоящими ночными птицами, которым и днем забот хватает. Забот со вторым гнездом, как и у дроздов, овсянок, зябликов и коньков, когда снова с не иссякшим весенним чувством поют птицы. Юла может садиться на деревья, на провода, иногда поет сидя, как хохлатый жаворонок. Ее стихия, как у полевого и степного жаворонков, воздух. Во время такого самозабвенного выражения чувства или настроения, или заявления прав на занятую территорию таких певцов, словно удивительных птиц из греческих мифов трудно чем-то смутить или испугать. С грохотом и ревом стартуют реактивные самолеты, вздымая клубы пыли, взлетают и садятся двух и четырехмоторные гиганты, а по обоим концам взлетной полосы спокойно поют жаворонки, невозмутимо пропуская самолеты, будто это какие-то бабочки.

Не только особым чувством дома отличается юла, но и перед отлетом ежегодно собираются стайки в одних и тех же местах где-нибудь на опушках сосновых лесов, на склонах пологих балок. Весной прилетают вместе с полевыми, а улетают значительно позднее, после листопада, в самое предзимье. В полете птицы перекликаются негромкими голосами.

Эта перекличка над опустевшими полями под серым холодным небом звучит как очень сдержанное, но очень сердечное прощание с родиной.

Через тридцать пять лет Дмитрий Кайгородов повторил эти слова, не прибавив к ним ничего. И сейчас, когда глухих мест и в заповедниках не осталось, обаяние и сила ночных песен юлы остаются прежними. Время над ними не властно. Не передать их словами, их надо слушать самому. И когда среди ночи над бором зазвучит переливчатое и нежное «ля-ля-ля-лю-лю-лю-юли-юли-юли-ля-ля — ля — юла — юла — юла-юла...», — значит поет лесной жаворонок.

В жизни любого человека свадьба — событие важнейшее и знаковое. И впечатления и эмоции полученные в этот день, останутся на всю жизнь. В танцевальной школе DanceWedding можно за короткий срок поставить великолепный свадебный танец. Такой танец молодоженов вне всяких сомнений впечатлит всех гостей. Это достойное выражение чувств и мыслей о светлом будущем в браке.