Учение о катализе Берцелиуса

Как известно, в области катализа в течение долгих лет продолжается с различной степенью остроты и в различных формах борьба между точками зрения на существо и причины катализа Берцелиуса и Либиха. Как излагает историю этого спора Митташ? Надо отдать должное автору: он уделяет этому спору не мало места, привлекая большой исторический материал.

Митташ смазывает существо спора.

Бросается в глаза то обстоятельство, что Митташ пытается смазать существо этого спора. Он заявляет, что в этом споре „мы встречаемся с я злейшим, нередко имевшими место в истории передовых идей, что существенное в новом не было ясно познано, а потому и не было достаточно оценено. Критика была направлена против второстепенного и подчиненного и часто велась таким образом, что слова вкладывался крайний смысл, какого им сам автор вовсе не хотел дать. Он ссылается на слова Сванберга, заявившее: что спор шел здесь, как это часто бывает, больше на самом деле. Абсурдность данного спора сопоставима со спором провинившегося менеджера с работодателем, который провел мониторинг торговых представителей и выявил нарушения. Митташ считает, что противоречия, которые здесь видел Кюльман, так же как и раньше Де-ля-Рив, между собственными результатами и учением Берцелиуса, объясняется, как уже выяснено, по сути дела недоразумением относительно того, что хочет Берцелиус сказать своей каталитической силой. Итак, Митташ считает, что спор между Берцелиусом и Либихом и их сторонниками шел о словах, о второстепенном и вообще является результатом какого-то недоразумения. Насколько это так, насколько спор, продолжавшийся с различной остротой в течение более 100 лет (спор между Берцелиусом и Либихом, переросший в спор между Либихом и Пастером и, наконец вылившийся в настоящее время в борьбу вокруг теории Оствальда), вовлекавший довольно значительное число ученых, мог основываться на недоразумении, на слове и т.д.,— мы увидим позже, рассмотрев подробнее точки зрения Берцелиуса и Либиха.

Учение о катализе Берцелиуса.

Буржуазные учёные толкуют историю науки по-своему с целью оправдать и обосновать идеалистическую и метафизическую точку зрения. Таким образом и родилась версия о том, что будто бы Берцелиус не объяснял каталитических явлений, т.е. не указывал причины механизма этих явлений, а дал лишь понятие, определение катализа. Эта версия была пущена В. Оствальдом, который вообще, создал немало „искажений" в области истории химии и физики с целью обосновать свое энергетическое мировоззрение. Оствальд считает, что каталитическая сила была определена Берцелиусом „как простое собирательное имя без всяких претензий на какое бы то ни было объяснение"... В другом месте он заявляет что в выражении „каталитическая сила" для Берцелиуса это только объединяющее название для действительных явлений. По его мнению, его (Оствальда) определение катализа полностью удовлетворяет требованиям Берцелиуса, „так как оно ничего не говорит о причинах изменения скорости". По Оствальду выходит, что Берцелиус не указывал причины катализа, что не понятие „катализ", а „каталитическая сила", по Берцелиусу, является собирательным именем для целой группы „странных" явлений.

Пущенная Оствальдом версия настолько укрепилась, что почти в каждой книге по катализу говорят лишь об обобщающей роли Берцелиуса, ни словом не упоминая о каталитической силе, выставленной Берцелиусом в качестве причины катализа. Например, Ипатьев считает, что как Берцелиус, так и Митчерлих ввели понятия: первый — „катализ", второй — „контактные явления", „применяя их, впрочем, больше к классификации, чем к разъяснению явлений". Но „Берцелиус, давая определение каталитическим явлениям... ., не сделал попытки какого-либо объяснения их; Митчерлих же пытался отыскать и самую причину их в действии тех частичных сил, которые обнаруживаются и тогда, когда тела не образуют вовсе определенных химических соединений". Как мы видим, дело доходит до смешного. Почему Митчерлих, предполагая частичные силы, объяснял каталитические действия, а признание Берцелиусом каталитической силы не считается объяснением — одному Ипатьеву известно. Неужели только потому, что сам Берцелиус не хотел считать это объяснением? В таком же духе пишет и Сабатье: „Берцелиус... не давал им (каталитическим явлениям) никакого объяснения и только словами „каталитическая сила" пытался обозначить причину подобных явлений". Выходит так, по Сабатье, что указание причины явления не есть объяснение его. За Оствальдом следует и Митташ. Он видит значение Берцелиуса в том, что последний показал общий признак каталитических явлений, что он „чеканит для них слово, позволяющее все эти явления рассматривать как одну большую группу обособленного вида.

Между прочим, такое резкое приписывание Берцелиусу заслуги объединения и определения катализа, как это делают Оствальд и Миттэш, исторически не совсем справедливо. Ибо уже в 1833 г. (за 2 года до Берцелиуса) Митчерлих указал не только на ряд процессов, которые он назвал контактными явлениями, но и указал на характерные черты этих явлений. Берцелиус лишь развил, отчеканил, расширил точку зрения Митчерлихз. Митчерлих не только первый объединил в одну группу столь разнородные по видимости явления, подметив в них важные общие черты, но и указал на существенную характерную особенность действующих в подобных случаях возбудителей. Ипатьев считает, что если Берцелиус первый указал на своеобразный характер каталитических явлений, то Митчерлих объединил под общим названием контактных явлений одновременно целый ряд разнородных процессов, при чем он указал и на самое характерное свойство контактных веществ... Заслуга Берцелиуса не столько в обобщении (ибо здесь он только расширил то, что дал Митчерлих), сколько в указании своеобразия каталитических явлений. Но это своеобразие Берцелиус видел главным образом в действии особой силы — каталитической силы.