Вороны — быстрые птицы города

В стае молодняк узнает уже больше, вплоть до пород собак. Каких следует опасаться, у каких можно попытаться отобрать кусок. Когда собака на привязи, это сделать очень просто. Но когда перед воронами прожженный, как они сами, бродячий пес, то здесь в одиночку или вдвоем ничего не сделать, и нужна особая тактика. Если собака сидит в такой позе, что готова к мгновенному броску, вороны не удостоят ее персону вниманием. Но если собака грызет косточку, вытянув вперед лапы, ее окружают несколько птиц. Главные действующие фигуры — та, которая у хвоста, и та, которая перед собакой. По обе стороны стоят отвлекающие силы.

Новичок, конечно, не потерпит, чтобы его щипали за хвост, и бросится, оставив кость. Если она по вороньим силам, то ее уносит одна ворона, и на эту добычу больше не претендует никто. Но только чаще дворняжка угадывает намерение ворон и позволяет дергать за хвост сколько угодно. Вороны быстро понимают, на кого напали, и больше никогда к ней не пристают.

Великолепны память и ориентация. По свежему снегу ворона точно подходит к тому месту, где много дней назад сама спрятала что-то съестное. Терпеливо разбрасывает клювом снег, достает кусок и, чаще всего, отломив немного, перепрятывает в другое место у всех на глазах. Возвращаясь к зиме в город, вороны быстро занимают свои прошлогодние участки, и тогда даже удается узнать многих прежних знакомых. После засухи вороны приладились рвать рябину на городских улицах, опередив свиристелей. На следующую осень они в первый же день налетели на те же самые деревья, с которых драли ягоду год назад.

Поражает числом лавина черных птиц, летящая над городом на ночевку. Но самое интересное не в этом. У черных стай несколько путей, а выбирают они один в зависимости от погоды. А точнее — от направления ветра. Воздушное пространство над городом в ветреную погоду наполнено всевозможными вихрями, отраженными от высоких зданий. Птицы настолько умело используют эти вихри, что могут буквально без единого взмаха крыльев лететь на гребнях воздушных волн сотни метров или без усилия набирать дополнительную высоту, чтобы дальше лететь, будто скользя.

Вороны быстро научаются распознавать, что несет опасность. Они теперь не вздрагивают от хлопка сверхзвукового самолета, тогда как голуби не в состоянии привыкнуть к этому звуку. Теперь звуки современной цивилизации для ворон не более страшны, чем любовные романы для романтической девушки. Осенью с первым же залпом салюта с деревьев Александровского сада, из Кремля, со всех зданий центра в испуге взлетели под освещенные тучи тысячи перепуганных ворон и галок. Но сотни других, уже устроившихся на ночлег, остались на местах, а некоторые так и продолжали спать, уткнув клювы в перья. Это подействовало на многих птиц успокаивающе. Знать, не один раз видели грандиозный фейерверк эти старожилы.

Как ни привыкла ворона к человеку, она постоянно настороже. Вот на самом перекрестке с каким-то огрызком возится ворона. Мимо катят автомобили, идут пешеходы, а ворона занята только этим огрызком. Однако стоит лишь одному человеку пристально посмотреть на птицу, как она уже насторожилась. А если взгляд не отвести — улетит.

И сто лет назад, и, наверное, еще раньше уклад вороньей жизни был одинаков. Весной — в лес, строить гнезда, летом— на поля и луга, кормить и самим отъедаться, осенью — в города и села, к человеку поближе. Осмелившись проникнуть в город, ворона обеспечила свою неистребимость. Здесь у нее изобилие пищи и практически нет врагов. Она так хорошо приспособилась к человеку, что ее можно во многих отношениях сравнить с волком. О ней еще будет написана большая книга, а пока такой чести удостаиваются голуби, чайки, гуси, которым по «сообразительности» очень далеко до вороны.