Звериная зимняя кладовая

Серой асфальтовой лентой протянулась на север дорога. Тридцать лет назад здесь опушка была, а до самой реки голые пески бугрились. Несколько кустов вербы трепал ветер, да в июле сиреневым цветом покрывались редкие куртинки чабреца. Теперь справа, как и прежде, — шелестящая бронза осенних дубов, слева — густыми, сомкнутыми рядами выстроились темно-зеленые сосны, между старым и новым лесом — дорога. И ни перебежать, ни перелететь ее незаметно нельзя никому, а тем более крикливым сойкам. Они снуют в обе стороны, но из сосняка птицы как птицы вылетают, а назад из дубравы возвращаются какие-то несуразно головастые. Это они, набрав спелых желудей под язык сколько уместится, носят их в сосну и там прячут. А на месте спрятать нельзя? Запас-то делается не на всю зиму, а только на первые дни ее. В дубраве весь снег на землю ляжет, а в сосняке только чуть припорошит ее, осев шапками на густой хвое. На это и рассчитывают сойки, устраивая под зеленым пологом свои кладовые.

Из птиц еще только поползень беспокоится о своем благополучии. Маленький деловитый лесник орехи собирает, прячет каждый отдельно. Но как прячет: затискивает орех в трещину коры на дубовом стволе, он и виден любому. Если никто не стащит, то прямо в этом станочке и раздолбит потом поползень скорлупу и, не обронив ни крошки, выклюет ядро. Кленовые семена так же засовывает. А если предложить ему семечек — мешок перетаскать и попрятать, наверное, сможет.

А вот белка только с середины зимы, когда везде снега поднавалит, начинает доставать припрятанное. Грибов наши белки не запасают даже в самые грибные годы не потому, что вкуса не знают. Теплая дождливая осень да сырые оттепели погубят все труды. Любят эти зверьки сосновые орешки, но ни одному из них в голову не придет заготавливать шишки: они и так до мая провисят на ветках. Запасают белки орехи лещины, складывая в каждый тайничок по полтора-два десятка спелых. Столько, сколько сможет за присест съесть. Не больше. Если орехов мало, несколько желудей добавит. И каждую из сотни кладовых белка безошибочно находит по памяти, потому что никакие пахучие метки не сохранятся за три-четыре месяца. Зимой у нее жилье постоянное, но ни в нем, ни рядом не положит ничего съестного.

А слепышу приходится все складывать только дома. В объемистые кладовые с наступлением осени носит он корни, корневища, клубни, луковицы диких трав, грабит огороды. Белки хлопочут днем, бобры — ночью, а для этого безглазого жителя подземелий нет чередования дней и ночей: работа не прекращается, пока морозы не скуют почву. И тогда всю зиму живи тем, что собрал.

С листопадом те же заботы приходят к бобрам. У этих тружеников счет запасенного корма ведется на кубометры. Никакого помещения для такой груды не приспособишь, и звери складывают под водой рядом с норой ветки ив и осины. Конечно, они и зимой могут выйти наверх, нарезать кустов или дерево свалить, но промороженная кора совсем не то, что моченая. В холодной воде, да еще возле родничков она остается свежей всю зиму.

Хомяк и хомячок тоже кое-какой запас на зиму собирают. Прерывая свой сон, наскоро подкрепляются, не выходя из теплой норы. Мыши кое-что из семян деревьев и трав сносят в свои кладовые.

Вот, пожалуй, и все местные животные, не считая пчелы, обязательно собирающие большой или малый запас на трудное время. А прятать излишки пищи могут и другие. Зимой сычи в охотничьем азарте ловят мышей, пока ловится, и складывают добычу в дупла. Но из полной кладовки птица ничего не берет: все замерзает в камень.

Как-то после хорошей снежной ночи в самом начале охотничьего сезона я верхом с двумя борзыми поехал на зайцев. Но слепая пороша все шансы отдала зайцам, прикрыв их следы. Собаки уже лениво трусили за лошадью, как вдруг я увидел зайца. Чуть припорошенный снежком, он лежал головой от меня под кустиком, хорошо видный. Зайцы так не ложатся. Подъехав поближе, я не вспугнул зайца: он был без головы и передней лапы.

Филин. Вот кто был опередивший меня охотник. Съел голову, оторвал лапу и, сытый, затащил тушку под кустик. Видно, делал так не раз, когда морозов не было. А сам он сидел рыжеватой кочкой возле опутанного шарами перекати-поля столбика. Ладно, добыча твоя.

Но утром я из любопытства снова поехал на то место. Зайца уже щипали две сороки, а судя по следам, филин так и не попробовал больше зайчатинки, хотя очень старался оторвать хоть кусочек. Замерз в камень заяц.

Сытая ворона прячет в снег лишние куски, а потом чуть ли не полдня тратит на проверку. От каждого кусочка немного отщипнет и опять спрячет в новом месте. Причем делает это открыто, на глазах у соплеменниц и охочих до чужого грачей. Лисица, выкопав ямку, положит в нее, что не смогла осилить. Закапывая, тычет носом, как бы получше запоминая место и запах. Жуки-навозники зарывают скатанные ими «ароматные» шары и сами закапываются с ними. Иначе — не поешь спокойно, отберут свои же. Ну, паук лишнюю муху не отпустит и не выбросит.

А все остальные звери, птицы, гады, насекомые, хотя и не беззаботной жизнью живут, но о собственном завтрашнем дне не пекутся.

Когда год подходит к концу, у всякого появляется желание отметить это событие так, чтоб навсегда запомнилось. Одни выезжают за город, другие проводят время у домашнего очага. А самые прыткие устраивают гулянья в лучшем ночном клубе. Но спрос на это велик, поэтому нужно своевременно заказать новый год на http://www.galaktica.ru/event и только в таком случае можно рассчитывать на хороший праздник. Тут как в пословице о том, что ко всему надо готовиться заранее, даже к празднествам. Ведь таких охотников до развлечений очень много, и не стоит наивно полагать, что они будут сидеть сложа руки о опомнятся об организации своего досуга в последний момент.