Земляной заяц: тушканчик

Земляной заяц — его еще большим тушканчиком называют, чтобы отличить от всей мелкорослой родни. А сам-то он ростом меньше белки. Земляным называют за то, что день-деньской сидит, закрывшись, в норе. А сходства с настоящим зайцем совсем никакого ни по ушам, ни по хвосту, ни по ногам. Уши правда, длинные. Но разве могут русак или беляк сворачивать ухо в завиток, когда спят? А тушканчик может. Но он, как и заяц, выглядит робким и растерянным в ярком луче света ночью. И эту растерянность почему-то принимают за любопытство. При первом взгляде тушканчик кажется двуногим существом: так малы передние и так длинны задние. Но зато хвост длиннее самого зверька. Особенный, великолепный хвост-вымпел, хвост-знамя. Гибкий, упругий, тонкий, с черно-белым кончиком наподобие птичьего пера. Этот белый клочок виден в любой ночи, хотя сам его обладатель неразличим во тьме. Этот хвост-руль, хвост-обманка.

Как ходит и бегает этот отшельник, я никогда не видел, но зато не раз восхищался его прыжками. Длинным рикошетом, едва касаясь земли, он легко уходит от погони. И не столько спасает скорость и длина прыжка, сколько мгновенная смена направления. Он может сделать поворот даже на лету в воздухе. Я был свидетелем, как этот маленький прыгун посрамил двух борзых, не имея перед ними ни метра форы. Выскочив из разрушенной норки, он сделал два неуверенных прыжка, но только обе собаки бросились к нему, как черно-белый вымпел мелькнул между их мордами, и будто без щелчка сработала пружина, бросив зверька в длинный прыжок. Где и как ему спастись в открытой степи от неминучей, казалось, гибели в собачьей пасти? Не таких бегунов догоняли шутя.

Но с самого начала тушканчик применил правильную тактику: он не петлял, пока собаки находились далеко, но когда зубы оказывались рядом, прыгун делал крутой поворот, а преследователи, упираясь всеми лапами, останавливались и разгонялись снова. Так и ушел, высмотрев на скаку какую-то старую норку и пулей влетев в нее. Таким же способом он в другой раз от пустельги, степного сокола, удрал, меняя направление в тот миг, когда когтистые лапы чуть не касались его спины.

На открытом месте такого поймать невозможно, но и в норе — не проще. Уходя перед утром в нору, тушканчик основательно забивает за собой длинный наклонный ход земляной пробкой. А слепой конец норы далеко от входа зверек подводит к самой поверхности. Кто бы ни начал разрывать нору, увлеченный работой, он не заметит, как, пробив тонкий потолок жилья, хозяин улизнет задолго до того, как узнают, что его нет дома.

Нору тушканчик копает быстро, работая маленькими передними ногами и, наверное, зубами, отбрасывая землю метра на полтора. Она очень полога, потому что с такими ногами крутую не выроешь. А устраиваясь на зиму, приходится особенно потрудиться. Ведь тушканчик, как и суслики, полгода, а то и больше проводит в глухой спячке, но с приходом весны не залеживается. И когда днем по еще не подсохшей грязи от норы к норе начинают носиться похудевшие за зиму суслики, оставляя четкие пятипалые отпечатки, то по ночам тут же оставляет свои трехпалые следы и тушканчик (у него первый и пятый пальцы маленькие и земли не касаются) .

Он, как и суслик, не любит высокой и густой травы, но по другой причине: в траве можно просто запутаться длинными ногами. Тогда и хвост не поможет избежать чьих-то когтей или зубов. На выбитом пастбище, где-нибудь на аэродромном поле, по отлогим склонам сухих степных балок да у полевых дорог живут они тихо и незаметно, как маленькие ночные призраки. А мест таких немного, потому и редки большеглазые, длинноухие, длиннохвостые и длинноногие тушканчики.

Автор: Леонид Николаев.